Город не древний, но старинный, со своей историей, которая начиналась от монастырских стен Свято-Антониевой обители, стоявшей на оживленном Владимирском тракте, одной из главных сухопутных артерий России, примерно посередине между Москвой и Владимиром.
«Отмонастырский» город
Монастыри на Руси, кроме основного их, молитвенного предназначения, являлись своего рода цивилизационными центрами. Здесь переписывали книги (Евангелия, труды святых отцов и другую церковную литературу), учили детей грамоте, врачевали больных, привечали паломников и прочих путешественников. Во время войн и волнений, обнесенные бревенчатыми, а то и каменными стенами с башнями, они становились опорными пунктами, и история насчитывает множество примеров, когда монахи, осенив себя крестным знамением, брали в руки оружие и вставали на защиту своих обителей вместе с профессиональными воинами и ополченцами.
Покровский храм
В центре Покровской Антониевой пустыни срубили деревянную церковь в честь особо чтимого на Руси праздника Покрова Пресвятой Богородицы. Образ Божией Матери – некогда защитившей своим покровом Константинополь от полчищ осаждавших врагов для русских людей, столетиями страдавших от набегов и нашествий с запада, востока и юга, всегда нес в себе и веру, и надежду, и любовь.
До сих пор спорят о том, пришел ли этот праздник на Русь из Византии или был учрежден по инициативе русских князей Андрея Боголюбского или даже его деда, Владимира Мономаха. В православном же русском народе укоренилась вера, что Россию издавна взяла под свое покровительство сама Богородица, и вера эта укрепилась после падения Константинополя и становления Москвы мировым центром православия. Храмов, посвященных празднику Покрова, как известно, множество, и самый известный и старейший из них – Покров на Нерли, построенный в 1165 г. Андреем Боголюбским. Храм Покрова на Рву, он же Василий Блаженный, Покровские монастыри по всей стране, Покровские улицы по имени Покровских же церквей в городах…
В русских хрониках Покровская Антониева пустынь впервые упоминается в 1506 г., как и выросшая вокруг нее подмонастырская слобода, где жили монахи, притулившиеся к обители одинокие люди и, конечно, ремесленники.
Археологи обнаружили здесь следы стоянок каменного века, остатки языческого капища славян. Люди селились по берегам протекающей через Покров речки Шитки и, возможно, в древности она была намного полноводнее. Шитка – приток реки с былинным именем Вольга, впадающей в Клязьму. Пробелы, порожденные отсутствием достоверных фактов, заполняют легенды и предания. Рассказывают, что именно в этих лесах настиг Евпатий Коловрат уходящие к Москве от сожженной Рязани монголо-татарские отряды, нанес им несколько чувствительных ударов и сам геройски голову сложил. «Убитым полем» называют урочище в Заклязьменье не так далеко от города.
Колокольня Покровского храма
Покровские слобожане, окормленные святой обителью, были людьми вполне благочестивыми и порядочными. Так, они высказали недовольство открытым поблизости «кружечным двором», т.е., питейным заведением, отчего у стен святой обители творились «драки, безчинства и скаредства», и власти кабак убрали.
В Смутное время монастырь и слободу просвещенные польские воины, понятно, пограбили и пожгли. От набегов незваных гостей уходили в леса, сбивались в отряды, мстили за погибших родных, за порушенные святыни. На берегу Шитского озера интервенты настигли и перебили мстителей. Озеро с тех пор зовется Черным. А уцелевшие слобожане ушли в ополчение к Минину и Пожарскому.
Отстроились покровчане быстро и в конце февраля 1613 г. уже встречали колокольным звоном весть об избрании русским царем Михаила Романова. В том столетии монастырь, а потом и слобода стали Патриаршими, и поселение начали называть «Патриаршим селом Покровским». После пожара 1672 г. сгоревшую Покровскую церковь отстроили в камне. В 1808 г. к ее бесстолпному четверику с изящным пятиглавием пристроили трапезную и высокую колокольню; позже появились боковые приделы, ограда с башенками, каменный дом причта. После революции храм закрыли, но ненадолго. Сейчас это главная городская церковь и основная вертикальная доминанта центра Покрова.
Городской герб
Кстати, именно ПокровА; при склонении топонима ударения здесь принято делать на последнем слоге. Так же произносят и название православного праздника ПокровА Богородицы, а сам символический покров небесной заступницы украсил герб города.
В 1701 г. монастырь упразднили, и село перешло во владение государевой казны. Но духовный свет обители не угас – он воспылал совсем недалеко отсюда, в основанной монахами Покровской Антониевой пустыни Свято-Введенской островной обители. Село же Покровское стало уездным городом Владимирской губернии по указу Екатерины Великой в сентябре 1778 года. Так начинались от монастырских стен многие русские города.
На озёрном острове
Вид на озерную обитель
Говоря об островных монастырях, мы привычно представляем себе суровую природу Севера, Валаам, Соловки… Однако есть такая обитель всего в сотне километров от Москвы.
Покров стоит среди сосновых боров и живописных озер. На островок в северной части одного из них, Вятского, удалились в поисках уединения монахи Покровской Антониевой пустыни Сергий и Тимофей. Срубили келью, поставили часовню.
Случилось это в последние годы XVII века. К монахам-отшельникам потянулись люди – за советом, за добрым словом, в поисках утешения и, как говорится, духовного окормления. Селились рядом, старались, как умели, помочь. Так что с уединением у отцов Сергия и Тимофея ничего не вышло, и когда уже решилась судьба самой Антониевой пустыни, на просьбу островных монахов о разрешении строительства храма, способного вместить всех сюда приходящих, было получено благословение.
Свято-Введенская Покровская островная пустынь с птичьего полета
Деревянный храм, «шестерик на восьмерике», освятили в 1710 г. Кровлю сделали тесовой, главу покрыли лемехом, а деревянный крест облицевали для долговечности жестью. Освятили новую церковь в честь праздника Введения в храм Пресвятой Богородицы, и вскоре само озеро стали называть уже не Вятским, а Введенским. Часовню перенесли к тракту, к ставшей печально знаменитой Владимирке, по которой ползли в Сибирь арестантские этапы. Может, еще и поэтому часовню часто разоряли, выгребая небогатые пожертвования. Однажды ее даже разобрали, но потом вновь построили, уже каменной.
Вновь образованному монастырю – Введенской островной пустыни – передали рыбные ловли, кормившие раньше монастырь в Покрове. Озеро и остров подарили обители землевладельцы – князья Голицыны. Общину, понятно, обложили налогом, деньги на уплату которого собирались с трудом. Братия бедствовала, и Введенскую островную пустынь приписали к другой, более экономически устойчивой обители в подмосковном селе Богослово, куда переселились несколько монахов вместе с настоятелем, при этом продав деревянную церковь в Покровское (тогда еще – село), а колокол – в храм села Воскресенское.
Островная пустынь в начале 20 века. Акварель из собрания Покровского краеведческого музея
Островную пустынь через несколько лет, в 1729 г., возобновили, и колокол вернули, а храм построили новый, каменный, о пяти главах, с шатровой колокольней, на которой установили часы с боем. Службы в пятиглавом Введенском храме велись летом, а для зимних богослужений рядом поставили теплую церковь Николая Чудотворца. Соорудили надвратный храм Илии Пророка.
Никольская церковь
В следующем, последнем имперском столетии России дела у островной обители пошли лучше. Еще от Павла Петровича монахи получили покосы и мельницу, которую сдавали в аренду, а княгиня Прозоровская подарила часть своих земельных угодий, из-за чего пустыни даже пришлось позже судиться с новым владельцем соседнего села. Но средств уже хватало, и на суд, который закрепил земли за монастырем, и на перестройку Никольской церкви (1878), и на строительство нового, красно-кирпичного Введенского собора (1894), на кирпичные же ограду, настоятельский корпус и кельи и на отделку иконостаса, не говоря уже о привычных хозяйственно-бытовых расходах.
Введенский собор
Позакомарная кровля под пятиглавием двухэтажного Введенского собора опирается на украшенные традиционным декором стены с узором из бегунца над окнами, оформленными перспективными порталами с полуколонками, соединенными килевидным завершением. Притвор обрамляют короткие сдвоенные полуколонки, стоящие на базе из двух ярусов ширинок, в других углах – с крестообразными углублениями. Над тройками килевидных же закомар поднимается крупная центральная глава светового барабана. В закомарах устроены строенные оконное проемы. Боковые серебристо-голубые барабаны также, как и центральный барабан – восьмигранные, но – глухие и втрое уступают ему в объеме. Главки установлены над тремя апсидами собора. Килевидный узор доминирует в декоре; он повторяется в рисунке нижних поясов барабанов и оформлении окон. Кроме основного, Введенского, собор имел еще четыре престола, расположенных в верхнем и нижнем храме, интерьеры которых щедро украшала стенопись.
Четырем боковым главам вторит главка Никольской церкви; она – поменьше, как и сам теплый храм. В основу архитектурного решения положена традиционная планировка русских сельских церквей: размещенные по оси возрастающие объемы четвериков притвора, трапезной, наоса завершаются одной апсидой. Купол храма опирается на внушительные арочные конструкции, напоминающие позднеготические образцы. Стена, отделяющая наос (собственно храм) от трапезной, прорезана тремя арочными проемами. Потолок и стены щедро расписаны изображениями Богоматери (в алтаре) Иисуса (над центральным объемом) и святых (на стенах и в проемах). На хорах поют певчие и, благодаря хорошей акустике, звук равномерно распространяется по всему помещению.
Декор Введенского собора
Обитель принимала паломников, которые могли останавливаться в двух выстроенных на берегу гостиницах бесплатно в течение трех дней и столоваться в монастырской трапезной. Монастырь владел обширными земельными и лесными угодьями, сенокосными лугами, часть которых сдавал в аренду. Здесь не только принимали и кормили странствующих – при обители устроили школу для двух десятков местных ребятишек.
В годы Советской власти Введенский собор обезглавили, росписи замазали, колокольню разрушили. На территории обители открыли дом престарелых, потом – женскую подростковую колонию. Собор отвели под школу для преступного девичьего элемента, в Никольском храме устроили клуб с кинозалом.
Может, в те годы и родилась легенда, что еще за столетие до прихода на остров монахов Антониевой пустыни здесь уединился в самовольном изгнании раскаявшийся разбойник Бурлюк, а в XX веке история повторилась, правда, вновь трагедией, а не фарсом.
В сентябре 1991 г. владимирские власти постановили все областные храмы вернуть верующим. На Введенском острове этот процесс затянулся на несколько лет – здесь еще оставалась женская колония, в братском и настоятельской корпусах содержался «контингент». В Никольской церкви продолжали крутить кино. Говорят, что окончательную передачу храмовых зданий вновь образованному, только теперь уже женскому монастырю ускорил сам директор колонии, увидевший во сне накануне православного праздника Николы Летнего самого Николая Чудотворца, настоятельно посоветовавшего все, что положено, возвратить.
Звонница
В Никольском храме под штукатуркой обнаружились чудом сохранившиеся росписи. Их восстанавливали профессиональные реставраторы. Уцелели фрагменты стенописи Введенского собора. С главного храма пустыни сняли пришедшую в негодность кровлю, заново выложили барабан, установили главы, водрузили кресты. Вместо утраченной колокольни рядом устроили небольшую звонницу.
В память о прежних добрых делах Введенского монастыря там, где раньше стояли гостиницы для паломников, построен дом, в котором открылся православный приют «Ковчег» для девочек, нуждающихся в защите. Среди них – осиротевшие, бездомные, дети из бедных семей, беженцы. Здесь учат по программе общеобразовательной школы, занимаются музыкой, хореографией, помогают осваивать кропотливое ремесло вышивальщицы. В сентябре 2009 г. в «Ковчеге» было двенадцать воспитанниц, сейчас их уже четыре десятка.
Часовня святых Петра и Февронии
А у Горьковского шоссе на месте разрушенной в прошлом веке кирпичной часовни появилась рубленная, шатровая, посвященная святым Петру и Февронии. Как раз от нее начинается дорога к островной обители.
Владимирка, она же – Сибирский тракт
Один из экспонатов краеведческого музея Покрова – верстовой столб с надписью «До Владимира 75 верстъ». По нашей системе измерений – немногим более 80 километров, а до Москвы как раз 101, и это тоже сказалось в истории города. Впрочем, со времен, когда лицам, отбывшим свои срока, разрешалось проживать не ближе 100 км от столицы, Москва и Владимир разрослись, и теперь путь от Покрова до первопрестольной короче, 85 км.
И. Левитан. Владимирка
Федеральную трассу М7 Москва – Нижний Новгород – Уфа исстари называли Владимиркой, а в некоторых документах – Сибирским трактом. Унылый пейзаж на известной картине Левитана толкователи сюжета связывают с тягостным впечатлением от бредущих по дороге в Сибирь каторжан. Пересыльная тюрьма в городе появилась уже в 1779 г. Дорога на полотне художника безлюдна, но здесь за человека говорит сама природа, недаром Левитана прозвали мастером «пейзажа настроения». Картина же писалась в Покровском уезде.
Покровский краеведческий музей
Покровский краеведческий музей занимает здание царской полицейской части, где останавливались на ночлег конвоируемые этапы, и одна из экспозиций носит название «Ямщицкая. Арестантская». Другие разделы – «Почтовая станция», «Покровская гостиница», «Лучшие ямщики России Чебуровы» – только подчеркивают значение Владимирского тракта как главного градообразующего фактора в судьбе этого небольшого, но весьма интересного города.
Конторка станционного смотрителя
Отправляясь в путешествие, подданные Российской империи обязаны были оформить проездной документ – подорожную, без которой лошадей на почтовых станциях не предоставляли и приходилось нанимать «вольного» возницу втридорога. Почтовая станция называлась ямом, а служащий на ней возница – ямщиком, и он вёз нанимателя до следующей станции, верст 30-40, откуда, отдохнув, возвращался к постоянному месту работы. Ямы обрастали конюшнями и постоялыми дворами, поскольку в отдыхе и пропитании нуждались и кони, и люди. Звезд этим историческим прообразам мотелей не присваивали, строились они по типовым проектам, но – разных категорий, точнее, разрядов, что определяло количество лошадей и «транспортных средств» на станции, ну и, конечно, комфорт. В губернских городах почтовые станции устраивали по первому разряду, в уездных – по второму и т.д. Станционный смотритель взимал плату, вел учет и выделял лошадей.
Ямщицкие аксессуары
«Ямщик, не гони лошадей!» – кричали иностранцы, потрясенные скоростью, с которой устремлял кибитку по ухабистой дороге разудалый русский мужик. Скорости передвижения строго регламентировались: летом положено было передвигаться не быстрее 10 верст в час, а зимой, по укатанному снегу – двенадцати, но для щедрого барина ямщик мог и прибавить чуть не вдвое. Предание рассказывает о покровском ямщике Василии Чебурове, доставившем императору Александру I необходимые документы на Венский конгресс за 48 часов. Или за четыре дня, как утверждают другие источники. Поверить трудно; в сутки ямщик мог проделать путь в 100 верст, при особом радении – в 200, но на то и легенды, чтобы в них хотелось верить. Удивленному такой расторопностью государю скромный Чебуров объяснил, что дороги в Европе не то, что у нас, где в грязи утонуть можно.
Изба Василия Чебурова
К слову, Пушкин, без которого русский мир неполный, тоже бывал в Покрове и так отзывался об отечественном дорожном строительстве:
«Возьмите первого мужика, хоть капельку смышленого, и заставьте его провести новую дорогу: он начнет, вероятно, с того, что пророет два параллельных рва для стечения дождевой воды. Лет 40 тому назад один воевода вместо рвов поделал парапеты, так что дороги сделались ящиками для грязи… Экипажи вязнут и тонут на большой дороге… Таких воевод на Руси весьма довольно».
Бюстик Пушкина на столе. Экспозиция “Покровская гостиница”
Благодарный монарх предложил Чебурову на выбор – дворянство или 20 000 полновесных российских рублей. Ямщик выбрал деньги, построил из мореного дуба крепкую избу и занялся поставками лошадей на почтовые станции, приобретя целый табун в несколько сотен голов. Дом Чебурова в Покрове сохранился до наших дней, хотя сейчас пустует, и его потемневшие стены украшает вывеска «Аренда». А памятник легендарному ямщику установили… в Москве, в Терлецком парке, неподалеку от которого шумит шоссе Энтузиастов, переходя за МКАДом в федеральную трассу М7 – бывший Владимирский тракт.
Памятник ямщику в Москве
Известны и другие фамилии потомственных покровских ямщиков – Кубрины, Романенко. Ямщики не считались крепостными, получали жалованье. Это было особое сословие; не всякий крестьянин мог переквалифицироваться в ямщики.
Кто только не проезжал через Покров по одной из главных дорог России – Радищев, Грибоедов, декабристы, Герцен, которого они, по меткому выражению Ильича, разбудили, и сам Ленин, конечно, тоже, по пути из Нижнего Новгорода в Москву, хотя бы проездом. Во Владимире вождь точно побывал в 1893 г., когда встречался с марксистом Федосеевым. Одно из имений недалеко от Покрова принадлежало учителю Петра Никите Зотову, землями здесь владели Прозоровские, Голицыны, Воронцовы, а в селе Ундол жил и писал «Науку побеждать» Суворов.
Становление города, или не ямом единым
Фуры у бывшего постоялого двора на Владимирском тракте
«Via est vita» – «Дорога – это жизнь», говорили римляне. За много лет до того, как Екатерина определила Покрову статус уездного города, этот участок Владимирского тракта начал обрастать постоялыми дворами, трактирами и многочисленными торговыми заведениями. Развивались гончарный (нужна посуда, чтобы кормить постояльцев), кузнечный (ставить подковы, ковать разнообразный инструмент, ограды, скобяные изделия и пр.) промыслы. Славились плотники и столяры Аргуновской волости, входившей в состав Покровского уезда; их так и звали «аргунами». Строевого леса вокруг хватало, работы – тоже, и кроме аргуновских мастеров, был спрос на плотников из деревень Санино, Старово, Радионово. Аргуны же делали всё: от телег и ящиков для пряжи до театральных декораций и затейливых наличников, отличавшихся обязательным присутствием цветочного декора и вычурных раковин. Покровский плотник Костин укладывал паркет во дворце императора Николая II, а по завершению работы выпросил у него обрезки паркета и соорудил себе дома стол, который и сейчас можно видеть в музее.
Тот самый стол
Не уступали плотникам в мастерстве покровские кузнецы, которым восхищенная их работой Екатерина подарила заливные луга по реке Киржач, и эти луга прозвали Царскими.
В гостиницах принимали только тех, кто путешествовал на лошадях. Пешим странникам приходилось проситься на постой у частных домовладельцев. Гостям предоставляли отдельные комнаты («номера»), подавали напитки, но разгула не допускалось, а из всех игр разрешался только бильярд. Лучшей в городе считалась гостиница Корнилова, стоящая, разумеется, на тракте.
Гостиница “Корниловъ”
Вместе с городским статусом Покров получил план регулярной застройки (1788 г., изменен в 1824 г.) и проекты «образцовых домов», многие из которых стоят на его улицах и поныне, а геометрия застроечной сетки фактически не претерпела серьезных изменений.
«Гроза двенадцатого года» города не коснулась – воины отважного маршала Нея не рисковали углубляться дальше берегов реки Киржач – там простирались леса, где их поджидали партизаны и разъезды оставленных в Покрове прикрывать дорогу драгун и казаков. Покровчане вливались в ряды 4-го полка ополчения, сформированного во Владимирской губернии. Через город провозили умирающего Багратиона; на время остановились в селе Андреевском, в имении генерала М. С. Воронцова, тоже раненого при Бородине, потом князя повезли дальше, в Симы. Воронцов, минуя по пути в Андреевское Москву, отказался вывозить свое имущество из города и все 200 подвод отдал раненым, помог им деньгами, а в Покрове распорядился устроить лазарет. Едва исцелившись, генерал вернулся в строй и героически прошел всю кампанию до победного конца.
Кроме многих славных ратных дел граф отличился на государственной службе, исполняя обязанности генерал-губернатора Новороссии и сделал немало для этого не так давно ставшим частью Российской империи края. Просвещенный Воронцов привечал многих деятелей культуры, в том числе Грибоедова, а вот с Пушкиным, сосланным сюда потрудиться в канцелярии, отношения не сложились, но это – другая история.
Госпиталь перестроили в конце XIX века, и П-образное здание с аттиками,и башенками стало Земской больницей, в наше время отведенной под родильный дом. В годы Великой Отечественной здесь размещался военный эвакогоспиталь.
Земская больница на улице 3-го Интернационала, б. Александровская
Жили в Покрове и свои ювелиры, бурно развивалась торговля. Когда же через маленький, с населением менее трех тысяч человек, город наметили провести железную дорогу, местное купечество добилось, чтобы линию вместе со станцией отодвинули южнее на четыре версты, опасаясь конкуренции с выраставшими, как грибы, вдоль стальных магистралей торговыми заведениями.
Грибов, кстати, в лесах и рыбы в реках и озерах хватало, и жители окрестных деревень, кроме традиционного земледелия, промышляли охотой, рыбной ловлей, пчеловодством и сбором даров природы. В самом городе крестьян было мало: пятую часть населения в XIX веке здесь составляли купцы; жили ремесленники, фабрично-заводские рабочие, чиновники, священнослужители. Хотя про огороды на заднем дворе горожане не забывали.
В окрестностях появлялись стекольные заводы, ткацкие мануфактуры. К концу столетия Покровский уезд по концентрации промышленного производства уступал в России только Иваново-Вознесенску. Кроме упомянутых предприятий работали медеплавильные, химические, чугуноплавильный, железоделательный, фарфоровый заводы. Семь фабрик и заводов находились в самом городе.
Городское полицейское управление
Архитектурные жемчужины Покрова скромны и создавались, за исключением Покровской церкви, с середины XIX века. Однако в их чертах угадываются принципы основополагающих стилей зодчества – классицизм (скажем, четверик Троицкого собора), переход к эклектичному многообразию (Земская управа), кирпичный стиль (реальное училище, ныне – полицейское управление, женская гимназия и пр.), модерн (бывшая мужская гимназия), наследие советского модернизма (школа искусств), малоэтажные жилые дома и школы из посеревшего силикатного кирпича и постсоветские торгово-развлекательные комплексы (они здесь тоже есть).
Здание женской гимназии (1911 г.)
Импульсом к развитию и благоустройству Покрова стала деятельность на посту городского головы купца, домовладельца и мецената Ф. Н. Колчина. Его стараниями в Покрове замостили и осветили улицы. Были основаны мужская и женская гимназия, обустроена пожарная часть, причем в здании открыли театральный клуб. В своем доме Колчин организовал литературно-драматический кружок и на собственные средства содержал приют. Также на свои деньги он способствовал перестройке больницы. С 1903 г. и до самой революции оставался Колчин во главе города. В 2016 г. на здании бывшей женской гимназии (теперь – начальная школа) появилась посвященная ему мемориальная доска с портретом городского головы и словами: «Благодаря его заботам в городе совершены многие добрые дела».
В память Ф.Н. Колчина
Земство в эти годы в Покрове стало богатейшим. Впрочем, тогда в местных бюджетах оставалось куда больше средств от налогообложения работающих на территории предприятий.
Троицкий собор
Напротив полицейской части высился величественный Троицкий собор (1831). На его погосте хоронили погибших от ран героев 1812 г. и всех видных людей города. По екатерининскому плану застройки здесь предполагалась центральная площадь. В годы Советской власти кладбище снесли, храм обезглавили и отдали под дом культуры, а ближе к шоссе установили памятник Ленину. Не так давно памятник исчез, и на постаменте появилась надпись возмущенного горожанина, заклеймившего похитителей непечатным словом, которое мы не будем воспроизводить. Соседство вождя-богоборца с порушенным собором для нашей страны весьма символично, поскольку не надо бы, как сто лет назад, ожесточать народ, искренне верящий в справедливость. Потомки же Ф. Н. Колчина установили у храма Поклонный крест, со стороны улицы Карла Либкнехта, пересекающей бывшую Московскую, а ныне носящую имя Ленина часть Владимирки. Здесь улица Либкнехта именовалась Троицкой, южнее перекрестка она шла к пожарной части и звалась Горой Пожаркой, а к северу – Песками, и там на ней стояли городские кузницы. Собор в существующем виде остается домом культуры, при этом в нем открыта воскресная школа прихода Покровского храма.
Поклонный крест у Троицкого собора
В 1840-м на углу улиц К. Либкнехта и Советской (б. Ивановской) появилось красивейшее городское здание, радующее нас своим обликом и сегодня, благо занимает его администрация муниципального образования г. Покров, а строили его для Земской управы.
Здание городской администрации
Двухэтажное строение несимметрично, словно предвещая короткую, но яркую архитектурную эпоху модерна; окна первого и второго этажей разнятся в размерах, причем первый этаж существенно занижен. Оконные проемы украшены строгими наличниками, а вдоль карниза идет поясной кирпичный узор из символических ширинок и сухариков. Особенно удачно цветовое решение: коралловые стены контрастируют с белокаменным декором.
Бывшая мужская гимназия на улице 3-го Интернационала
Образец модерна, двухэтажный дом с выступающим вперед характерным ризалитом – бывшая мужская гимназия, где учился когда-то один из основателей комсомола, молодой революционный поэт Герасим Фейгин, погибший при подавлении Кронштадтского восстания. Сейчас здесь Центр развития творчества детей и юношества.
Недавнее прошлое и сладкое настоящее
Советская власть не только сносила храмы и меняла имена улиц. Понятно, Дворянской улице после победы пролетариата в городе не место, и она становится Октябрьской, а Московская получает имя Ленина. В 1921 г. новая власть расформировала Покровский уезд и передала Покров в снова образованный уезд Киржачский, в 1924-м – в Александровский, в 1929-м – в Петушинский район. После войны, с 1945 по 1960 год Покров существовал как районный центр, затем вновь был включен в Петушинский район, где по настоящее время и числится. Население с конца 1930-х стало расти. Темпы роста поднялись в 1960-х после открытия в городе ВНИИ ветеринарной вирусологии и микробиологии. Вокруг него начал формироваться научно-промышленный кластер, что было столь же логично, как и развитие в прошлом в Покрове гостинично-транспортной и торговой сети.
Силикатные малоэтажки
В городской застройке росло число каменных зданий, в основном, трех-пятиэтажных. Однако и сейчас в центре Покрова можно увидеть частные рубленые избушки.
Избушка с резными наличниками
В 1990-х в городе проживали свыше 16,5 тысяч человек, и покровские предприятия исправно работали. В середине «нулевых» численность населения достигла максимальной отметки за всю городскую историю, 17,6 тысяч, но за последнее время на тысячу человек снизилось.
Школа искусств
На закате перестройки в Покрове затеяли строить комбинат по розливу вина и производству карамели, смонтировали поточные линии. Но тут спокойные времена закончились, работы остановились, а потом предприятие выкупил немецкий бизнесмен Ханс Имхофф, обладатель контрольного пакета акций компании «Штольверк» (Stollwerck), известного с 1839 г. производителя шоколада и других сладких изделий. На фабрике установили современное немецкое оборудование; инвестиции составили 50 млн дойчмарок. В благодарность за спасение производства и созданные рабочие места покровские власти присвоили одной из улиц на южной окраине города имя Франца Штольверка, основавшего компанию в 1839 году. По этому поводу в городе разгорелся нешуточный спор, и ветераны потребовали этот участок дорожной сети переименовать, сделав его продолжением идущей от Покровского храма улицы Герасимова, Героя Советского Союза, артиллериста, павшего в неравном бою с фашистскими танками. Все же название сохранилось. В 2002 г. фабрика перешла в собственность компании «Крафт Фудс», которая позже разделилась, и правообладание производством в Покрове осталось за фирмой «Монд′элис Русь». Теперь в городе выпускается треть всего плиточного шоколада России, в том числе бренды Альпенгольд, Милка и др.
В музее Шоколада
Наряду с основной экспозицией в здании краеведческого музея Покрова устроена картинная галерея и, при содействии руководства фабрики – Музей Шоколада, особенно интересующий несовершеннолетних посетителей. Здесь рассказана история появления шоколада, его проникновения в Европу, смонтирована действующая уменьшенная копия шоколадного конвейера с дистанционным управлением и даже шоколадный фонтан. А в сквере напротив музея появился единственный в мире памятник шоколаду – «Шоколадная фея» работы скульптора Ильи Шанина.
Шоколадная фея
Практически одновременно с шоколадным производством в Покрове приступили к выпечке своих, фирменных пряников – фабрика открылась в примыкающем к городской черте поселке Нагорный. Сеть магазинов «Покровский пряник» охватила весь город, и это, пожалуй, лучший сувенир для туриста, благо в широчайшем ассортименте продукции фабрики достойное место занимают «винтажные» пряники, стоимостью 800-900 рублей за штуку, украшенные по шоколадной глазури видами города.
Покровские пряники
Успешно работают другие городские предприятия: ювелирный завод «Золотые купола», швейная фабрика, завод ЖБИ, производство биопрепаратов, хлебозавод, а также филиал Московского государственного педагогического университета. В Покрове подумывают о развитии туристического направления, включая организацию экскурсий по городу, окрестностям и знаковым производствам, паломнические поездки, отдых на близлежащих лесных озерах. Городу, входящему в маршрут «Малое Золотое кольцо Владимирской области», пронизывающая его запруженная магистраль уже начинает мешать, а её деловой бесперебойный ритм, в свою очередь, сбивают светофоры, хотя в нескольких местах построены надземные пешеходные переходы. В 1861 г. Владимирку спрямляли, вспоминают в Покрове, так почему бы не сделать это еще раз, отведя дышащие ядовитыми выхлопами потоки от густонаселенного городского центра, который можно преобразовать в музей под открытым небом, интересный и комфортный для туристов и жителей города.
Улица Карла Либкнехта, выходя из города, ведет через сосновый бор – к островной пустыни
А пока ребятишки трут на счастье шоколадку в руке бронзовой феи и грызут разноцветные, украшенные новогодней символикой покровские пряники.
Евгений ШАПОЧКИН
Источник: rcmm.ru
